Холодного, высокомерного ректора магической Академии Даромнии.

Магнира, которого подозревают в пособничестве преступнику.

Мужчину, за которого меня выдают против моей и его воли.

А точно ли теперь уже против?

Возможно, этот брак не так ужасен, как мне казалось в самом начале.

Подготовка к свадьбе — отдельная эпопея.

Если сперва я ездила на каждую примерку платья как на каторгу, то теперь стала делать это с некоторой заинтересованностью.

И перемена в настроении не укрылась от Луиры, свадебного модельера.

— Юная барышня перестала бояться церемонии? — одобрительно хмыкнула пышнотелая фея. Ее прозрачные, стильные крылья вряд ли могли выполнять свое предназначение. Не представляю, чтобы сто килограммов роскошной женщины можно было поднять с помощью тоненьких радужных пленочек.

В глазах света наше бракосочетание с ректором было событием, желанным с обеих сторон. И мое отсутствие энтузиазма Луира воспринимала как обычную девичью робость.

Скромно потупив очи, я подтвердила ее догадку.

Платье получалось изумительное. Только феи по–настоящему умеют сочинять свадебные наряды, это всем известно.

Церемония планировалась не где–нибудь, а в Академии. Как раз уже все студенты заселятся, смогут поздравить ректора на праздничном балу. Он и так проводится в честь начала учебного года, а тут еще и такое событие интересное.

Алтарь разместят рядом с эстрадой, где проводятся концерты. Там есть прекрасная липовая аллея, где чудесно будет смотреться арка новобрачных.

Столы для гостей накроют неподалеку. Чтобы погода была подходящей для торжества на открытом воздухе, привлекут магов Земли и Воздуха.

Все это, включая меню, продумывалось уже сейчас. Узами брака нас с Даниэлем сочетают ближе к вечеру, чтобы сразу можно было и праздновать.

Ближе к концу июля приготовления перестали меня нервировать. Зато беспокоило отсутствие жениха. После того незабываемого вечера с поцелуем он куда–то пропал.

Сначала я решила, что он сожалеет о том, что произошло. И сама на всякий случай тоже начала сожалеть. Но через несколько дней папа сообщил — Даниэль вновь отправился в столицу, оказывать содействие детективам, которые ищут похищенный ключ. У них появились новые улики и идеи, которые надо проверить.

Стыдно сказать, я поймала себя на том, что скучаю!

Вот уж чего бы мне не хотелось. Выполнить родительскую волю — что ж, как послушная дочь я готова. Тем более, от этого зависит мое дальнейшее обучение в Академии. Немного привыкнуть к жениху, чтобы не вздрагивать при виде него на свадьбе, тоже хорошо. Но желать быть с ним — уж точно лишнее! Ведь этим браком он спасает свою репутацию, скрывает причастность к ужасному злодейству.

Впрочем, в этом я уже тоже сомневалась. Ведь на суде, под клятвой, он сказал, что невиновен. И перья не задымились.

— Ну, рассказывай! — потребовала Ксандра, когда я связалась с ней уже в конце лета по магическому эфиру, в первый раз за лето. Она проводила каникулы в сплошных путешествиях с родителями и многочисленными сестрами, поэтому у нас и поболтать раньше не получалось.

— И о чем ты хочешь прежде всего знать? — спросила я, кажется, покраснев.

— О Линксе сначала. Не голодает ли он у тебя там?

— Ты же перед началом каникул чуть ли не бамбуковую рощу ему вырастила, — успокоила я подругу, — еще пока хватает.

— Тогда про жениха давай! — оживилась Ксандра. — Этот сухарь тебя хоть навещал летом.

И тут же с подозрением протянула:

— Та–а–а-а-к! По–моему, между вами что–то поменялось.

— Ага, — призналась я, — представляешь, он даже приятный. И я изо всех сил стараюсь им не увлечься.

— Зачем? — удивилась подруга.

Я объяснила ей про свободу воли, которую у меня отнимают, про подозрения в сопричастности, и так далее, и тому подобное.

— Ну, и дура! — резюмировала моя дриада. — Ректор просто шикарный. Крылья. Осанка. Глаза красивые. И загадочный. Знаешь, как тебе девчонки завидуют?

Я знала. Мне это много крови попортило.

— Мне уже платье на твою свадьбу сшили, так что хорошо, что ты больше из–за нее не расстраиваешься. А то я бы неловко себя чувствовала, потому что платье отпадное и мне нравится.

Хороша подруга! У меня жизнь рушится, а ей наряд выгулять без угрызений совести хочется.

Хотя… может и не рушится все–таки! Устала я уже сомневаться. Прошлая жизнь была не всегда удобной, но понятной. А теперь?

Позволительно ли невесте ректора продолжать мечтать о Данче Макаэле? Я о нем уже, кажется, три дня совсем не вспоминала. И тут мне пришло в голову, что я даже не в курсе, дошло ли мое письмо в его резиденцию, и как он отреагировал.

Конечно, мне сразу стало любопытно об этом разузнать. Но подходящего повода я дождалась не скоро.

Даниэль задержался в столице надолго, и я ждала встречи с опаской и волнением. Состоялась она в Академии.

Почти перед началом нового учебного года в академском саду была назначена репетиция торжественной церемонии бракосочетания. Вот тогда–то нам и предстояло увидеться.

Репетиция… смысла этого действа я не очень понимала. Неужели мы и так не разберемся, как пройти и куда встать?

Но зато я могу зайти к Промм и поинтересоваться судьбой моей корреспонденции. Едва приехав в Академию, я быстро проследовала в главный корпус.

Несмотря на то, что был всего лишь конец августа, погода стояла осенняя. С грустью проследив за желтым листком, который нес резкий порыв ветра, я поднялась на крыльцо и рванула тяжелую дверь на себя.

По счастливой случайности, за ней стояла Ариадна Промм! Как удивительно. Секретарь задумчиво глядела на груду коробок посреди холла.

— Добрый день, — поздоровалась я.

— Добрый, — кивнула Промм, — даже жаль, что это вы, дорогая, а не тройка дюжих студентов. Помогли бы мне донести все это богатство до кабинета.

— Я тоже умею коробки таскать. Не все сразу, но по одной вполне способна.

— Это было бы замечательно! — просияла секретарь. — Тем более, мне необходимо быстро разобрать всего–то вот эти две.

Какой удачный повод установить контакт! Мы взяли по коробке каждая и направились к ней в кабинет. И уж там я легко и непринужденно спросила:

— Госпожа Промм, а вы не знаете, мое письмо Данчу доставлено?

— Письмо?

Этот простой вопрос вызвал у доброй женщины панику.

— Видишь ли… э–э–э… ректор передумал. Я ничего не отправляла. Он пришел и забрал его. Вечером.

Вот это поворот! Меня будто волшебной палочкой по голове приложили. Тяжелой такой, дубовой. Он изображал из себя такого добренького, чтобы получить доступ к моим тайнам, не иначе! Сидел, читал глупые девичьи признания. Узнавал меня лучше, чтобы потом дергать за ниточки моей сентиментальности и влюблять в себя.

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове. Я вспомнила откровения типа «мечтаю о том, чтобы мы посмотрели друг другу прямо в глаза и смогли считать сокровенные чувства»… Разве не это он делал тогда, в экипаже? Знал, что меня зацепит.

Пробормотав какую–то ерунду, я выскочила опрометью из кабинета секретаря. Ноги несли в ректорат. Ох, как я была зла! Попадись мне сейчас Трапери, скажу ему всё!

Дверь в ректорскую я открыла без тени сомнения. Надо же, хозяин кабинета тут как тут, стоит, в окно осенней листвой любуется. Шагнув внутрь, уже было приготовилась задать свой вопрос, как тут меня ожидало новое потрясение.

С ректорского стола пустыми глазницами безразлично пялилась золотая маска.

ГЛАВА 27. Попалась!

— Верея? Какой приятный сюрприз.

Трапери смотрел на меня будто бы с искренней радостью. Лицемер! В буквальном смысле, причем. Вот одна из его личин на меня смотрит.

— Что это? — я кивнула на пугающий предмет.

— Это? — он удивился. — Моя маска. Иногда мне приходится ее носить на некоторые мероприятия. Нас с вами на такие не приглашали.

Золотая Маска чуть не лишил моих родителей средств к существованию и имени. Каков шанс, что это — просто совпадение?